XVI век. Япония. В самом разгаре бесконечные феодальные разборки. Попавшую в беду принцессу Юки спасает бесстрашный самурай… Знакомая история? А если я скажу, что самурая зовут Макабэ, и к демонам эта тема не имеет отношения?

Фильм «Скрытая Крепость», вышедший в Японии почти полвека назад благодаря легендарному тандему режиссёра Акиры Куросавы и актёра Тосиро Мифунэ, стал классикой приключенческого жанра. Значительно позже маэстро Хаяо Миядзаки использовал элементы «Скрытой «Крепости» в своей «Принцессе Манонокэ», а Джордж Лукас признавался, что именно этот сюжет навеял ему концепцию «Звёздных Войн» (тут можно вспомнить девиз: «Империей правит Сила», слова которого были выгравированы на личной печати Нобунаги). Кейдзи Инафунэ при создании своего «самурайского Резидента» тоже решил воспользоваться знаменитым источником вдохновения.

Сюжет Onimusha опирался также на другие крупнокалиберные шедевры. В ход пошли популярные предания и легенды японского народа, такие как «Урасима Таро» (упоминалась мною в обзоре Onimusha 3: Demon Siege, опубликованном в первом номере GDD). Чтобы хоть немного адаптировать сюжет для западной аудитории, большинство отрицательных персонажей получили имена героев бессмертной шекспировской трагедии «Гамлет». Принц норвежский Фортинбрас стал Повелителем Демонов, стражник Марцелл – привратником в его царстве. Озрик, Рейнальдо, даже Гекуба (жена Приама, царя Трои), мельком упоминавшаяся в эпическом произведении, обрели своих тёзок в Гэнма-пантеоне. А уж имя Гильденстерна, одного из мнимых друзей принца датского, думаю, прекрасно всем знакомо. Всю эту солянку Инафунэ поместил в исторические декорации. Именно декорации, поскольку с реальными событиями общего сохранилось мало. Дело тут даже не во вмешательстве демонов.

 

Кто был кем на самом деле

Дальше я хотел бы рассказать о людях, послуживших прообразами персонажей игры – кем они были, за какие идеалы сражались. Пугает лёгкость, с которой развешаны ярлыки на многих героев, большинство которых обладает реальными историческими прототипами. Нобунаге, конечно, не привыкать быть козлом отпущения, виновным едва ли не во всех бедах феодальной Японии, но досталось далеко не ему одному. Например, авторы Onimusha жёстко глумятся над Тоётоми Хидэёси. Ярчайшая личность, совершившая для объединения страны едва ли не больше, чем Ода Нобунага и Токугава Иэясу вместе взятые. Вот что по этому поводу говорил сам Инафунэ (интервью с E3 ‘2002):

Вопрос: Почему Киносита Токитиро, который впоследствии взял имя Тоётоми Хидэёси и стал могущественным правителем Японии, в серии Onimusha представлен как комический персонаж?

Ответ: В японской истории он известен как «обезьянье лицо». Его забавный лик всегда вызывал у людей смех. Хотя, конечно, он был глубокомысленным и деятельным человеком.

Действительно, в детстве Тоётоми получил прозвище «маленькая обезьянка» («косару»). Позже друзья называли его «господин обезьяна» («сару-сама», или «сару-сан»), враги – «безобразная обезьяна» («сару-мадзуй»), а после восхождения на трон «коронованная обезьяна» («сару-кан»). Авторы сериала, видимо, решили: ну, раз такой смешной, будешь у нас клоуном. Утверждать не стану, но, скорее всего, за такой отговоркой скрывается обычная политкорректность – игра ведь должна была продаваться не только в Японии. А проклятый оккупант, развязавший чуть ли не братоубийственную войну с Кореей и замышлявший стать властелином всего мира, мог быть изображён лишь крайне гнусным типом, с которым у нормальных японцев не может быть ничего общего. Это только в проектах, ориентированных исключительно на внутренний рынок – таких, как Taikou Risshiden (недавно вышла уже пятая часть эпопеи, стартовавшей ещё на SNES) от Koei, Хидэёси изображён национальным героем (даже внешне красивым). В то же время в нацеленной на более широкую аудиторию Samurai Warriors (от того же издателя) он вновь противно хихикающий коротышка, за которого даже нельзя поиграть (такая возможность появилась в версии Xtreme Legends). Ещё посмотрим, каким он получился в недавно вышедшей Kessen 3.

Кто такой Ода Нобунага, знают многие. Исторический персонаж стал одним из самых харизматичных злодеев страны восходящего солнца. Благодаря видеоиграм, аниме, манге, литературе и кино, демонический образ Нобунаги прочно осел в сознании не только японцев, в этом нет ничего удивительного. Владелец небольшой провинции Овари, отличавшийся буйным нравом и жестоким характером, он сумел объединить под своей властью треть Японии. А если бы не трагическая смерть, вся страна могла оказаться у его ног. В пятнадцать лет Нобунагу женили на дочери феодала Сайто Досана из соседней провинции Мино. Девочке было всего десять, звали её Нохимэ. Она стала историческим прообразом принцессы Юки (Юкихимэ). Ода быстро смекнул: чтобы выжить, не стоит раньше времени привлекать хищные взгляды могущественных соседей, равно как собственных родственников, вследствие чего долго и упорно симулировал тяжёлую форму скудоумия. В итоге он оказался полноправным владельцем небольшого, но достаточно ценного кусочка (рядом с центром всё-таки) японского пирога и затаился в ожидании своего шанса.

Шанс долго себя ждать не заставил. Когда Имагава Ёсимото, сильный даймё из Суруги, двинулся к столице Киото (в тривиальной попытке объединить страну), путь его пролегал через Овари. Имагава совсем не ожидал встретить здесь серьёзное сопротивление. Но вышло так, что Нобунага, проявив незаурядный полководческий талант, показал, кто главнее. Его небольшое лёгкое войско, предварительно измотав армию неприятеля внезапными атаками, в решающей битве, состоявшейся в 1560 году при Окэхадзама, нанесло врагу сокрушительное поражение. Сам Имагава Ёсимото, за которым самураи Нобунаги устроили настоящую охоту, погиб. Армия Оды на тот момент, смешно сказать, насчитывала менее трёх тысяч воинов, тогда как войско Имагавы превышало двадцать тысяч. Эта блестящая победа воодушевила Нобунагу и сподвигла на великие свершения. Проведя множество удачных военных кампаний против других кланов и буддийских монастырей, в 1573 году он вошёл в Киото и низложил последнего сёгуна из дома Асикага (которого, впрочем, в своё время сам же помог поставить).

Версия сценаристов из Capcom в прологе сторилайна сериала выглядит немного иначе. Согласно ей, безжалостный военачальник Нобунага удумал свергнуть незыблемый сёгунат Асикага и подчинить Японию себе. Но число самураев в клане оказалось несоизмеримо мало с такими амбициями, посему костяк армии составили простые крестьяне, наученные обращению с копьями и мушкетами. Личный состав воинства Оды превзошёл даже объединённые силы Имагавы Ёсимото и Сайто Досана. При Окэхадзама армию союзников попросту закидали бы шапками, спасла лишь счастливая случайность в виде стрелы…

 

Рождение монстра

На самом деле Нобунага испортил себе репутацию тем, что нещадно боролся с буддийскими монастырями. Сам он, как гласят предания, в богов не верил, хотя числился в буддийской секте Нитирэн. В его отношении к буддистам не было патологии – как обычно, существовали более банальные причины. По сути, монастыри являлись третьей силой в стране, после самого Оды и противостоящих ему феодалов. Они также заботились о расширении своих владений и вовсе не желали, чтобы какой-то выскочка портил им всю «малину». Защищали храмы огромные армии монахов-воителей. Многие из этих «богоугодных людей» были вчерашними разбойниками и душегубами, которым на священные обеты плевать с самой высокой колокольни. Однако настоятелей это не слишком волновало. Также они не стеснялись пользоваться своим авторитетом среди простого народа (во все времена падкого на дешёвый «опиум») и постоянно выступали зачинщиками крестьянских восстаний, чем доставляли немало хлопот феодалам.

Ода в долгу не оставался. Пытаясь дискредитировать буддийских бонз в глазах людей, он всячески поддерживал деятельность христианских миссионеров, прибывавших из Европы. Образованные католики-иезуиты с лёгкостью брали верх в спорах с оппонентами, чем производили глубокое впечатление на японских слушателей. Когда на одном из диспутов святые отцы заговорили о душе, у буддийского монаха сдали нервы; он немало повеселил Нобунагу, когда, размахивая мечом, кричал: «Сейчас я убью одного из вас – если душа действительно существует, вы покажете мне её!». Буяна скрутили, после чего властитель с упрёком заметил: «Ты плохо поступил. Не дело жреца хвататься за оружие. Надо свой закон защищать силой аргументов». Свои аргументы Ода предъявить не замедлил. В 1573 году он уничтожил главный оплот буддизма в стране – монастырь Энрякудзи на горе Хиэй. Те, кто выжил в беспощадной резне, устроенной карателями Нобунаги, заживо сгорели в бушующем пламени, охватившем гору. Пострадавшие нарекли Оду «Предводителем Демонов» и врагом самого Будды. Вот, собственно, откуда взялся демонический образ.

Ещё одной целью тирана стал монастырь Исияма Хонгандзи, центр народной армии Икко-икки («Лига Прямодушных»). Учение Икко-икки провозглашало, что наградой за смерть в бою станет рай, так что устрашить его последователей было довольно проблематично. Чем сильнее их подавляли, тем твёрже они становились, чем больше их унижали, тем выше они поднимались. Среди последователей учения в числе прочих ходили сохэи Нэгородзи и госи («местный воин» – мелкий военный феодал) из Сайга. В частности, Сайга Магоити Сигэтомо, основатель школы Сайга-рю ниндзюцу. Старый добрый Магоити. Он даже построил собственный буддийский храм, в котором стал настоятелем. Магоити был полководцем Исияма Хонгандзи. По преданию, в одном из сражений с войсками Оды он с успехом использовал «способ сбрасывания флагов» (сяки-но дзюцу), переодев своих ниндзя в союзников диктатора. Также ниндзя из Сайга в совершенстве владели искусством боя на воде, с блеском продемонстрировав это во время обороны монастыря. Но всё же в 1578 Исияма Хонгандзи пал. Если вам довелось видеть трейлер Kessen 3, то знайте, что в кадрах морского боя как раз показано, как несколько огромных крейсеров Нобунаги аннигилируют целую флотилию иккоистов.

 

Герои второго плана

Войско Нобунаги добралось в том числе до Кии, родной провинции Магоити. Мятежники из Сайга капитулировали. Уже после гибели Оды, в период войны между Тоётоми Хидэёси и Токугава Иэясу, бойцы Сайга вместе с сохэями из Нэгородзи встали на сторону Иэясу и ударили в тыл Хидэёси. Совершив тем самым роковую ошибку, Тоётоми в войне победил. В 1585 он направил в Кии карательную экспедицию. Магоити сначала командовал одним из отрядов Нэгоро, но когда запахло жареным слишком сильно, перешёл на сторону Хидэёси и был назначен командиром отряда аркебузиров. Благодаря тому, что он прекрасно знал условия местности и возможности других отрядов Сайга и Нэгоро, Магоити внёс немалый вклад в подавление мятежных лиг. Позже он сражался в битвах при Комаки и Нагахисатэ на стороне Токугавы, а во время похода армии Тоётоми против Одавары, родового замка Ходзё, командовал отрядом кавалерии в 150 человек.

Биография благородного Магоити несколько обескураживает, не находите? «Будь ты проклят – ты всех нас предал!», – не раз бросали ему вслед. Вдумчивый и хитрый, этот ренегат всегда тонко чувствовал ситуацию и действовал по обстоятельствам. Но вспомните его бесконечные разборки с Экэем, их взаимные обвинения друг другу в сотрудничестве с Нобунагой. Шпионом всё-таки оказался туповатый толстяк Экэй. Мастер копья стиля Хозоин-рю, большой любитель выпивки и женщин – был ли такой кадр в истории Японии? Конечно, был, да вот только такой ли. Монах Экэй слыл талантливым политиком и служил могущественному клану западных провинций Мори. На средства Мори Тэрумото был построен монастырь Анкокудзи, где Экэй стал настоятелем. Анкокудзи Экэй славился как физиономист, он умел точно определять характер и судьбу человека. Так, впервые увидев молодого самурая с выдающимися способностями по имени Киносита Токитиро, которого взял на службу князь Нобунага, Экэй написал одному из военачальников клана Мори: «Правление Нобунаги продлится ещё некоторое время. Когда его не станет, нам придётся считаться с человеком по имени Токитиро». По слухам, Экэй предрёк даже предательство Акэти Мицухидэ.

Когда погиб Нобунага, Хидэёси заключил мирный договор с кланом Мори. Именно Экэй представлял сторону Мори на переговорах. Хидэёси удалось тогда обхитрить бдительного монаха. Позже, в битве при Сэкигахара, Экэй находился в составе войск антитогугавской коалиции. Его отряд численностью 1800 человек вместе с другими частями Мори расположился за холмом Нангу. Это был резерв Западной армии Исиды Мицунари. Но принять участие в сражении им не пришлось. Предательство Кобаякавы Хидэаки, одного из участников коалиции, предрешило исход битвы – армия Исиды проиграла. Экэй попал в плен. По дороге к месту казни он оказался попутчиком с Кониси Юкинагу и самим Исиду Мицунари. Всех троих посадили на ослов и с завязанными глазами провезли по улицам Осаки, а затем – в телеге по Киото. Казнь состоялась в Рокудзё.

Конечно, как любой опытный политик, Экэй был тем ещё пройдохой, в каком-то особом благородстве заподозрить его очень трудно. Может, были какие-то основания у сценаристов игры сделать агентом Нобунаги именно его, ведь Экэй частенько крутился во дворце императора в Киото, а позже принимал активное участие в различных интригах. Но то, что он до самого конца действовал в интересах клана Мори – факт! Как, впрочем, и попытка «капкомовцев» показать Экэя не вполне адекватно.

 

Очаровательный авантюрист

На востоке Японии в услужении крупного феодала Ходзё Удзинао состояла знаменитая шайка раппа («мятежные волны», наёмные разбойники) Фума. Предводителем шайки был Фума Котаро. Уроженец горного аула Асигарасима, что в провинции Сагами, он имел ужасную внешность и огромный рост – под два метра. Котаро служил пятым патриархом школы ниндзюцу Фума-рю. Самым известным его деянием считался разгром армии Такэды Кацуёри (сына знаменитого Такэды Сингэна) в битве при Укисимагахара в провинции Суруга в 1581 году. Тогда армия Ходзё и войска Такэды сошлись в провинции Идзу, став лагерями на разных берегах реки Кисэ. Двести воинов Фумы Котаро каждую ночь совершали диверсионные вылазки в тылы неприятеля. Они убивали воинов Такэды десятками, брали их в плен, уводили лошадей, устраивали поджоги. А в одну из ночей, переодевшись во вражескую форму и замешавшись в рядах противника, по условному сигналу принялись рубить всех подряд, внося во вражеский стан дикую сумятицу. Резня продолжалась всю ночь, а наутро выяснилось, что воины Такэды убивали друг друга. Вассалы – господ, сыновья – отцов.

В итоге одни от стыда и раскаяния совершили сэппуку, другие позорно бежали на гору Коя. Десять самураев, прежде чем покончить с собой, решили отомстить коварным врагам и прирезать их главаря. Выследив отряд Фумы, возвращавшийся после ночного боя, они незаметно пробрались к ним в лагерь. Хотя там собралось около двухсот человек, Котаро показалось, что число воинов несколько увеличилось. Заподозрив, что в лагерь проникли враги, он приказал всем построиться в круг и скомандовал: «Фудзи!». Раппа Фума опустились на одно колено, а самураи Такэда, опоздавшие выполнить приказание, были убиты на месте. «Сегодня ночью все хорошо поработали» – сказал тогда Котаро, и вдруг вновь скомандовал: «Цукуба!» Раппа тотчас вскочили на ноги, а те, кто не успел вовремя – последние оставшиеся воины Такэды – были уничтожены. Так, распознав врага при помощи древнего способа, известного в ниндзюцу как «Тати-сугури, и-сугури» – «Отбор стоящих, отбор сидящих», хитроумный Фума Котаро разделался с врагами.

После поражения Ходзё в войне с Тоётоми Хидэёси в 1590 г. раппа Фума, игравшие столь значительную роль на полях сражений, остались не у дел и занялись обычным пиратством. Их подвиги с использованием «Драконьих лодок» приводили в замешательство власти Тоётоми и Токугава. Эти изобретённые Фума плавсредства с герметично закрывавшейся палубой могли погружаться под воду, приняв на борт балласт. На глубине они приводились в движение педалями. Когда «субмарины» приближались к неприятельскому флоту, из люка в днище выбирались пловцы, которые сверлили и пропиливали дыры в кораблях противника.

Группе самого Фумы Котаро, базировавшейся в районе Канто, которым правил Токугава Иэясу, в итоге пришлось столкнуться с не менее сильным ниндзя Хаттори Хандзо. Он был начальником разведки и охраны Токугавы. Построив быстроходные корабли с огромными заострёнными колёсами по бортам, люди Хаттори настигали и крошили в щепки медлительные, неповоротливые «Драконьи лодки», а оставшихся в живых разбойников вылавливали и казнили. В конце-концов, им удалось разгромить главные силы шайки Фума, а потом накрыть их базу. С тех пор о Фуме ничего не было слышно. Согласитесь, образ долговязого страхолюдного бандюгана как-то не вяжется с внешностью кавайного Котаро. Кажется, было бы лучше, погибни Фума молодым геройской смертью, как это случилось в игре.


Автор:

Snake-V

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован.